АВТОГРАФ ФИЛАРЕТА
Глубокой скорбью наполнилось мое сердце, когда январским вечером в новостном выпуске телевидения услышал печальную новость: после продолжительной тяжелой болезни скончался митрополит Филарет, почетный Патриарший экзарх всея Беларуси, предстоятель Белорусской православной церкви в 1990-2013 годах.
Мне посчастливилось лично встречаться с митрополитом, слушать его проповеди-речи при открытии Достоевской церкви, запечатлевать его светлый образ на фотографической пленке. До сих пор помнится его крепкое рукопожатие в ответ на мою благодарность за автограф на церковной открытке. Эта карточка стоит и сейчас, будет всегда стоять на самом видном месте впереди лучших книг моей личной библиотеки. Поэтому считаю своим долгом поделиться с читателями впечатлениями о том особо значимом для Ивановщины событии, о Человеке с большой буквы, митрополите Филарете.
Как сейчас помню, всю неделю накануне торжественного открытия только что возведенной Достоевской церкви верующие находились в приятном волнении, ведь освящать храм будет сам митрополит Минский и Слуцкий, Патриарший экзарх всея Беларуси Филарет. И не удивительно. Ведь этот человек, которого боготворят все белорусы, впервые посетит наш район. Утро 29 ноября было необыкновенно сумрачным и холодным. Постоянно и надоедливо накрапывал острый дождик.
До начала процесса освящения оставалось около двух часов, а вся церковная территория, соседние улицы были буквально заполонены народом. Для участия в мероприятии съехались жители не только Ивановщины, но и представители из разных регионов Беларуси, даже из соседнего украинского Любешовского района.
Все ждали Филарета…
И он вышел из автомобиля такой благодушный, открытый. Приветствуя и благословляя собравшихся, прошел в храм.
Мне невероятно повезло: знакомые, видя мои фотоаппараты и понимая, что снимать надо для газеты, уступили мне место прямо у клироса. Точка для фотосъемки – лучше не придумаешь: все внизу как на ладони. А в руках моих – фоторужье с его мощным телеобъективом. Предчувствуя такое стечение народа, я специально прихватил его, чтобы можно было снимать с приличного расстояния, а не продираться сквозь столпотворение в поисках нормального ракурса и кадра.
Честно говоря, у меня даже слова с трудом подбираются, чтобы передать впечатления об этом человеке.
Одно появление Филарета перед народом вызвало у всех неописуемый трепет. Такова была его великая и мощнейшая аура. Сам по себе красивый мужчина, с благородным лицом, седой, очень ухоженной окладистой бородой, он вызывал искреннее уважение, даже любование. А праздничные одеяния, поверх которых светились многочисленные церковные и государственные награды, священный крест и великолепные свечи в руках, делали его особенно величественным. Его голос звучал сильно и торжественно, заполняя все пространство церкви, а вместе с ним и сердца людей благоговейной радостью. Митрополит произносил все причитающие моменту молитвы так проникновенно, что во всем чувствовался душевный подъем, глубочайшая вера в то, что происходит исторически значимое для христианства событие.
Я слушал экзарха, и становилось понятно, как удалось ему поднять с колен почти повергнутую коммунистическим атеизмом Белорусскую церковь, увлечь своим примером народ на восстановление уничтоженных, поврежденных атеистами и временем святыней, строительство новых.
Очень впечатлила присутствующих заключительная проповедь Владыки. От слов его, таких простых и понятных каждому, веяло твердой убежденностью, что Белорусская православная церковь делает и всегда будет делать все возможное для возвышения духовности народа, а значит, и его процветания.
Особенно тонко почувствовалась мне разносторонность личности экзарха во время посещения музея писателя Ф.М. Достоевского в местной средней школе. Столь занятой человек, время которого расписано, казалось бы, поминутно, здесь не спешил. Хоть и поздний вечер уже был, и помощники поторапливали на ужин, Патриарх внимательно слушал экскурсовода.
Когда же в завершение экскурсии Филарет оставлял запись в книге почетных гостей музея, я совершенно «обнаглел»: подошел и попросил его оставить мне автограф.
Кажется, Патриарх даже не удивился такой смелости: видно, примелькался я у него в глазах, целый день щелкая рядом фотоаппаратами. Улыбнулся, аккуратнейшим витиеватым росчерком, не спеша, вывел на протянутой мною открытке «+М. Филарет» (как это выглядит в натуре, читатели могут видеть на снимке). В знак взаимной симпатии мы обменялись теплым рукопожатием…
А потом был торжественный ужин. Здесь мне тоже повезло: мое место оказалось совсем близко от Патриарха. Таким образом, на протяжении примерно двух часов имел честь наблюдать за ним в совершенно неформальной обстановке. Филарета избрали почетным тамадой, и он непринужденно и даже весело вел весь этот вечер. Спиртное сам экзарх практически не употреблял, лишь чуть пригубливал бокал с шампанским, а вот тостующим и гостям успокаиваться не давал, при этом блистал остроумием, был в очень хорошем настроении, проявляя лучшие качества высокообразованного светского человека.
